Великолепная корпоративная вечеринка - Страница 63

К оглавлению

63

– Софья, – строго произнес Илья. – Почему ты не сказала, что накануне исчезновения Аркадия Игоревича ты гуляла с ним по берегу? В этом самом джемпере. Поздним вечером. Четырнадцатого июня.

– Я с ним не гуляла!

– Гуляла! Тебя видели!

– Не гуляла!!!

– Ты не понимаешь, что твои отпирательства выглядят очень подозрительно?

– Но я правда не гуляла по берегу с Аркадием Игоревичем! Это Ольга Валентиновна с ним гуляла и вела душеспасительные беседы, а я тут ни при чем.

– Свидетели видели, что женщина была одета в голубую кофту.

– Ваши свидетели перепутали! Вечер был. Темно.

– Ты забыла о прожекторе на крыше коттеджа. Он светил очень ярко. Вряд ли в его свете можно было перепутать ваши джемпера.

– Тогда я ничего не понимаю. Но я с Лунским не гуляла, – твердо сказала Соня…

Здоровякин ушел от девушки через час. Сонины ответы были сущим бредом. Нашла медальон в сумке! Здрасте! Никому не сказала, потому что боялась… Молодец! А теперь вот разгуливает в нем по квартире. Воображает себя Ингой…

Глупое, неубедительное объяснение придумала Орешкина. Да разве стал бы, например, он, Илюша Здоровякин, надевать на себя медальон исчезнувшей девицы? Ни за что на свете! (Валдаев как-то в приступе альтруизма предлагал Илюше свои замшевые туфли. И то Илья отказался! Правда, они ему были на два размера малы.) Как бы поступил майор, обнаружив в сумке медальон? Конечно, призвал бы в свидетели понятых, затем упаковал бы украшение в мешок и отправил на экспертизу… А заявление Сони, что она не гуляла с Лунским, и вовсе взбесило Здоровякина…


…Маша приветствовала мужа сообщением:

– Звонили из лагеря.

– Что?! – заволновался папаша. – Что случилось? Кто-то упал с дерева? Поранился? А… Утонул?!!!

– Да нет, – остановила поток нервных предположений Мария. – В этом плане все в порядке. Но наши дети подсыпали краситель в котел с макаронами. Где взяли, не понимаю. И весь лагерь ужинал синими макаронами по-флотски.

– Слава богу! – расслабился Здоровякин. У него отлегло от сердца.

– Нам пообещали вернуть их обратно. Если подобное повторится.

– Разбежались! А мы не возьмем! Я Валдаеву двадцать одну тысячу должен за путевки. Пусть отрабатывают!

– Правильно! – горячо поддержала Маша.

– А где этот?

– Который?

– Ушастый экстремист.

– Рексик? Спит, дурачок. – Маша махнула рукой в сторону детской комнаты.

Да, там действительно спал Рексик. Он лежал на боку, вытянув лапы, как убитый. Его пушистое кремовое пузо ритмично вздымалось. Дитя утомилось – сначала два часа прыгало, как заведенное, потом сражалось с кастрюлями, добытыми из кухонного стола, затем терзало аппетитную кожаную папку (внутри обнаружилось множество шуршащих бумажек). Потом счавкало тарелку супа и отрубилось…

– Что это? – драматически прошептал Илья, поднимая с пола мокрый комок бумаги. – Мария!!!

– А? Чего? Ах, это… Кажется, Рекс слопал альбом Эдика. Как жаль! Эдик расстроится.

– Это не Эдик расстроится, это я расстроюсь! – рявкнул Илья. Он собирал по комнате прожеванные комки. – Когда Зуфар вкатает мне выговор за испорченные документы!..

Глава 38
Ситуация под контролем

Жизнь лейтенанта Сергея Воробьева никогда не была особенно легкой. Аркадий Лунской и Инга лишили ее остатков привлекательности.

От лейтенанта все чего-то требовали. Ночью в тесной квартирке Воробьевых орал младенец, выбивая из родителей внеплановую кормежку. Днем на Сергея орало начальство, требуя результативной деятельности. Юная жена лейтенанта тоже любила поорать – она была чрезвычайно изобретательна. Но, к несчастью, не в сексе или кулинарии, а в жалобах на свое неудачное замужество.

Еженедельные поездки из Саманкульского района в город не прибавляли энтузиазма бедному парню. Он проклинал тот день, когда сотрудникам «Кенгуру» пришла в голову мысль арендовать уединенный коттедж на берегу Саманкуля.

Одна радость, городские коллеги согласились помочь. Майор Здоровякин был продуктивен, как молодая туркменка. Красочный калейдоскоп версий завертелся перед лейтенантом. И в данную минуту самой убедительной выглядела версия с Соней Орешкиной в главной роли.

– Сотрудники «Кенгуру» утверждают, что Инга никогда не снимала этот медальон. Даже если не надевала его на шею, то наматывала на запястье, как браслет, – сказал майор.

– Странная привязанность к безделушке, – пробормотал Сергей.

– Наверное, она внушила себе мысль, что это ее счастливый талисман, – предположил Валдаев.

Он рассматривал улику, отобранную Здоровякиным у Сонечки. Золотая цепочка и оригинальный кулон блестели в лучах солнца, мелкие розовые и коньячные бриллианты, рассыпанные по поверхности медальона, ослепительно вспыхивали разноцветными огнями.

– И это вовсе не безделушка, – заметил Ваня Евдокимов. – Дорогая вещь!

– Никогда ничего похожего не видел. Наверное, авторская работа, – компетентно заявил Здоровякин так, словно большую часть жизни провел в скитаниях по ювелирным магазинам и антикварным лавкам.

– Значит, Орешкина теперь главная подозреваемая? Как-то не тянет она на убийцу, – засомневался Сергей.

Здоровякин и Валдаев переглянулись. Они были старыми и опытными и повидали многих преступников. Даже серийного маньяка однажды изловили. Здоровякин и Валдаев твердо знали – преступник многолик. А Сергей Воробьев, наверное, зациклился на образе низколобого громилы с заскорузлыми пудовыми кулаками. Мальчугана коробила мысль, что приятная голубоглазая девушка вполне годится на роль убийцы Лунского и Инги.

63